бывшие крепостные крестьяне в России, перешедшие на договорные отношения с помещиками на основании указа 2 апреля 1842. Указ явился итогом работы секретного комитета, учрежденного 10 ноября. 1839 для определения условий освобождения крестьян, независимо от указа о вольных хлебопашцах (см. Свободные хлебопашцы). По соглашению помещиков с крестьянами, утверждавшемуся правительством, крестьяне приобретали личную свободу. За помещиками сохранялось право вотчинной полиции. Земля оставалась в собственности помещика, предоставлявшего крестьянам надел за "соразмерный" оброк или барщину. Ограничения власти помещиков не предусматривалось. Заключение подобных договоров не было обязательным для помещиков. Указ 1842 существенного значения не имел: из 10 млн. крепостных до 1855 в О. к. было переведено 24708 душ мужского пола.

Лит.: Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе, т. 17, СПБ, 1843, № 15462; Семевский В. И., Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX в., т. 2, СПБ, 1888; Очерки истории СССР. Вторая четверть XIX в., Л., 1957.

потомки русских промышленных, посадских и служилых людей, поселившихся в 17-18 вв. в низовьях Енисея, а также на рр. Пясина, Дудыпта, Боганида, Хатанга, Хета. В начале 19 в. насчитывалось около 320 З. к. В конце 19 - начале 20 вв. З. к. стали заниматься преимущественно кочевым оленеводством, усвоили якутский язык и были ассимилированы долганами и отчасти северными якутами.

Лит.: Александров В. А., Русское население Сибири XVII - начала XVIII в. (Енисейский край), М., 1964; Долгих Б. О., Происхождение долган, в кн.: Сибирский этнографический сборник, т. 5, М., 1963.

особое сословие крепостной России, оформленное указами Петра 1 из оставшегося незакрепощённого сельского населения (черносошных крестьян (См. Черносошные крестьяне) и половников (См. Половники) Северного Поморья, сибирских пашенных крестьян, однодворцев (См. Однодворцы), нерусских народностей Поволжья и Приуралья). В отличие от помещичьих и дворцовых крестьян (См. Дворцовые крестьяне) (позднее - Удельные крестьяне), Г. к. жили на казённых землях и, пользуясь отведёнными наделами, были подчинены управлению государственных органов и считались лично свободными.

По данным 1-й ревизии (1724), их насчитывалось (в Европейской России и Сибири) 1 049 287 душ мужского пола, т. е. 19\% всего земледельческого населения страны; по 10-й ревизии (1858), - 9 345 342 души мужского пола, т. с. 45,2\% земледельческого населения Европейской России. Сословие Г. к. увеличивалось за счёт крестьян секуляризованных церковных владений и вновь присоединённых территорий (Прибалтики, Правобережной Украины, Белоруссии, Крыма, Закавказья), украинских казаков, бывших крепостных конфискованных польских имений и т. д. В конце 30-х гг. 19 в. средний земельный надел Г. к. в 30 губерниях из 43 был меньше 5 десятин и лишь в немногих губерниях достигал установленной нормы (8 десятин в малоземельных и 15 десятин в многоземельных губерниях). Основная масса Г. к. вносила в казну денежный оброк; на территории Прибалтики и губерний, присоединённых от Польши, казённые имения сдавались в аренду частным владельцам и Г. к. отбывали преимущественно барщину; пашенные крестьяне Сибири сначала обрабатывали казенную пашню, затем вносили продуктовый оброк, а позднее - денежный. В 1-й половине 19 в. оброк Г. к. колебался от 7 руб. 50 коп. до 10 руб. с души в год. По мере усиления эксплуатации удельных и помещичьих крестьян денежный оброк Г. к. становился относительно меньшим, чем сопоставимые с ним повинности др. категорий крестьян. Кроме того, Г. к. обязаны были вносить деньги на земские нужды и на мирские расходы; наряду с др. категориями крестьян платили подушную подать и отбывали натуральные повинности (например, дорожную, подводную, постойную). За исправное несение повинностей отвечали круговой порукой.

Развитие торговли и промышленности в 18-1-й половине 19 вв. повлекло расширение прав Г. к.: им было разрешено вести торговлю, открывать фабрики и заводы, владеть "ненаселенными" землями (т. е. без крепостных крестьян) и т. д. Но одновременно, в связи с ростом помещичьего предпринимательства, дворянство систематически присваивало государственные земли и стремилось обратить свободных Г. к. в своих крепостных (см. Генеральное межевание). Во 2-й половине 18 в. правительство роздало дворянству миллионы десятин казённой земли и сотни тысяч Г. к.; в 1-й половине 19 в. практиковалась массовая продажа государственных имений и передача их в удельное ведомство. Многие дворяне требовали ликвидировать сословие Г. к., передав казённые земли с их населением в частные руки.

В результате роста малоземелья и повышения феодальных повинностей в начале 19 в. обнаружились прогрессирующее обеднение и недоимочность Г. к. Всё чаще повторялись массовые волнения Г. к., направленные против сокращения наделов, тяжести оброков, произвола арендаторов и чиновников. Вопрос об изменении управления Г. к. вызвал многочисленные проекты как крепостнические, так и либерально-буржуазные. Обостряющийся кризис феодально-крепостнического строя заставил правительство Николая I приступить к реформе управления государственной деревней с целью поддержать государственные финансы, подняв производительные силы государственной деревни, и приблизить помещичьих крепостных к положению "свободных сельских обывателей". В течение 1837-1841 под руководством генерала П. Д. Киселева (См. Киселёв) было учреждено специальное министерство государственных имуществ со сложной иерархией бюрократических органов. На созданную администрацию было возложено "попечительство" над Г. к. через посредство традиционной сельской общины, опекаемой правительственными чиновниками.

Программа хозяйственного подъёма государственной деревни также не могла быть осуществлена. Относительно прогрессивное значение имели такие меры, как ликвидация барщинных повинностей Г. к. в Литве, Белоруссии и на Правобережной Украине, прекращение сдачи государственных имений в аренду частным владельцам и замена душевого оброка более равномерным земельно-промысловым сбором. Однако эти меры не могли внести коренного изменения в положение Г. к. Малоземелье не было ликвидировано. Количество недоимок не уменьшилось, а выросло ещё более; агротехнические меры оказались недоступными для крестьянской массы; врачебная и ветеринарная помощь оказывалась в ничтожных размерах, а главное - вся система управления на началах феодальной опеки сопровождалась чудовищными насилиями и поборами. Феодальное управление государственной деревней находилось в резком противоречии с экономическими процессами 40-50-х гг. 19 в., препятствовало росту крестьянской торговли и промышленности, мешало развитию сельского хозяйства и сковывало рост производительных сил крестьянства. Результатом реформы был рост крестьянского движения, которое приняло особенно бурные формы в районах Северного Поморья, Приуралья и Поволжья, где Г. к. жили крупными компактными массами. Непрерывные протесты против системы управления крепостнического государства наблюдались также в центральных и западных районах (см. "Картофельные бунты", "Холерные бунты" и др.). После окончания Крымской войны 1853-56 обнаружилась явная тенденция к слиянию борьбы Г. к. с движением удельных и помещичьих крестьян. В свою очередь дворянство, встревоженное планами правительства, с одной стороны, и нарастающим крестьянским движением - с другой, негодовало против реформы Киселева и требовало ликвидации системы "попечительства". В 1857 Александр II, назначив новым министром государственных имуществ реакционера М. Н. Муравьева (См. Муравьёв), одобрил проект контрреформы - приближения Г. к. к положению удельных крестьян.

19 февраля 1861 крепостное право в России было отменено. При этом на бывших помещичьих и удельных крестьян были распространены личные права Г. к. и формы их "самоуправления", установленные законами 1838-41. Г. к. в 1866 были подчинены общей системе сельского управления и признаны "крестьянами-собственниками", хотя продолжали платить оброчную подать. Права полной собственности на землю Г. к. получили по закону 1886 об обязательном выкупе земельных наделов, причём размеры наделов Г. к. оказались больше, а выкупные платежи меньше, чем у помещичьих крестьян. Г. к. Сибири и Закавказья остались в прежнем положении держателей казённой земли, поскольку на них не были распространены законы 1866 и 1886. Попытки правительства улучшить положение Г. к. Закавказья в конце 19 в. не устранили острого малоземелья деревни и произвола местной администрации.

Лит.: Дружинин Н. М., Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева, т. 1-2, М. - Л., 1946-58; Антелава И. Г., Реформа поземельного устройства государственных крестьян Закавказья в конце XIX в., Сухуми, 1952; его же, Государственные крестьяне Грузии в первой половине XIX в., Сухуми, 1955.

Н. М. Дружинин.